Лев съел Овна

Будучи не в праве разглашать результаты голосования по Национальной премии кинокритики и кинопрессы-2003, председатель счетной комиссии в моём лице три недели молчал, но теперь, после церемонии, прошедшей в Доме кино в присутствии Ф.Киркорова и Л.Ярмольника, может высказаться.

Подсчет произведен максимально подробно, но это ровно ничего не меняет. Адекватными, то есть собственно "призами критики", на "Золотом овне-2003" можно назвать только второстепенные, по которым нашим участникам оказалось "нестрашно" иметь собственное мнение. К ним относятся:
лучшая музыка к фильму — Сергей Шнуров ("Бумер"),
лучший художник — Наталья Кочергина ("Отец и сын"),
лучшая мужская роль второго плана — Владимир Кучеренко ("Коктебель"),
лучшая женская роль второго плана — Инна Чурикова ("Благословите женщину").

В той же категории — все призы "непринципиальному" для нас зарубежному кино ("Догвилль" /Dogville/ (2003) как лучший фильм, лучшая женская роль — Николь Кидман, лучшая мужская роль — Дэниэл Дэй-Льюис ("Банды Нью-Йорка" /Gangs of New York/ (2002) ).

Все основные призы "Золотого Овна-2003" остаются "без комментариев" только для непосвященных. К ним относятся, соответственно:

лучший фильм года — "Возвращение",
лучший дебют — "Возвращение",
лучший режиссер — Вадим Абдрашитов ("Магнитные бури"),
лучший сценарий — Александр Миндадзе ("Магнитные бури"),
лучший оператор — Михаил Кричман ("Возвращение"),
лучший актер — Виктор Сухоруков ("Бедный, бедный Павел"),
лучшая актриса — Мария Звонарева ("Трио").

Для тех, кто хоть как-то отслеживает отечественный кинопроцесс, ясно, что за каждым из основных призов до сих пор стоит старосоветский "внутренний редактор", связанный на сегодня с диким страхом перед своим собственным мнением, связанным, в свою очередь, с тайным знанием о личной профнепригодности. Доказывается это в два счета: 1) практически ничего не получил "Бумер", ставший для широкой публики единственной "самостийной", прокатной сенсацией, 2) "Возвращение" получило те же самые призы, что и в чужой, далекой, ничего не понимающей про нас Венеции. Вывод: российская кинокритика и кинопресса, для сокрытия собственного лица натягивающая на себя что угодно, от венецианской уверенности, что "заграница нам поможет", до старческого маразма, цепляющегося лишь за "следы былой красоты" (Абдрашитов, Мельников, Прошкин) — она практически не существует. У нее нет лица. Ее приз ничего не значит. Доколе, друзья, доколе?